- В прошлой поездке с журналистами у нас одного ранило, а двоих два дня искали, - говорит мне боец батальона "Донбасс" после нашей попытки проехать в Широкино.
- Бойца ранило?
- Нет, журналиста. Обстрел начался, все кто куда разбежались, двоих журналистов потом еле нашли через двое суток. Так что в этот раз мы удачно съездили.
"Курортный" регион
Широкино находится на берегу Азовского моря приблизительно в 20-24 км на восток от Мариуполя. Между ними, на побережье, еще несколько поселков – Пионерское, Приморское, Сопино.
Туда мы отправились из Мариуполя, где находится главная база украинских военных на южном фронте.
Перед выездом бойцы рассказывают о своих буднях на фронте и отношении к перемирию, командованию. Достается всем – от высшего штабного командования до наблюдателей миссии ОБСЕ. Хвалят бойцы только волонтеров.
- Я бы этих наблюдателей взял с нами, и пусть бы они потом рассказали, что нас не обстреливают. Мы их, кстати, приглашаем, накормим, напоим, и с собой на блокпост возьмем, пусть посмотрят, есть ли там российские танки и минометы, - негодует командир отделения батальона "Донбасс".
 |
Первое, что бросается в глаза в лагере "Донбасса", это – возрастная разница между добровольцами. Двадцатилетний парень стоит рядом с 43-летним командиром, а командир рассказывает, что опыта у его юного соратника больше – он на войне с мая. Тут же рядом собирается очередной конвой на блокпост в Широкино: везут запасные колеса для "Кразов" и джипов. Двое мужчин лет за 60 стоят в бронежилетах, разгрузках и с автоматами. Подхожу к одному из них:
- Можно вас сфотографировать?
- Можно, - без злобы отвечает он, - только давай, когда я вернусь.
По профессиям в "Донбассе" также полный разнобой: есть кадровые офицеры (нас сопровождал капитан в отставке), есть бизнесмены и тд.
Во время нашей поездки с "Донбассом", стало известно об освобождении из плена нескольких бойцов полка.
- "Британца" освободили! "Британчик" на воле! - называя по позывному одного из освобожденных знакомых, боец громко делится хорошей новостью. "Британец" воевал два месяца и почти восемь месяцев был в плену сепаратистов, его считают одним из самых "крутых" бойцов полка. По крайней мере, по словам его непосредственных сослуживцев.
- С Иловайска попал в плен. Только отпустили, мать и не знает, что он воевал. Думает, просто пропал, ну, как на гражданке пропадают – выходят на улицу и все. Но этого не сломают, - с уверенностью говорит нам друг "Британца".
- Нет, "Британца" не сломают, - подтверждает еще одни боец.
Потом они рассказывают, что до войны их побратим преподавал английский язык в школе. Прям как герой Тома Хэнкса в "Спасти рядового Райана", который тоже был учителем.
"В нас постоянно целятся"
Желание журналистов ехать в Широкино у добровольцев вызывает удивление.
- Там же все простреливается. Почти каждая улица. Стреляют по настоящему, зачем вам, чтобы вас убили?
- Ну, у нас работа такая, быть на месте событий, - настаивает оператор одного из иностранных СМИ.
На журналистов смотрят, как на маленьких детей.
- Да серьезно вам говорю – там стреляют. Из пушек, минометов, снайпера работают. На блокпост даже не думайте ехать, в крайнем случае – издалека посмотрите, - говорит нам командир отделения.
- Все простреливается. В нас постоянно целятся и не попадают не потому, что не умеют стрелять – просто мажут, - обыденно констатирует 20-летний доброволец.
- А кто же там находится – местные сепаратисты или российские военные? – спрашиваем дальше.
- Судя по тому, как работают танки – очень аккуратно, отстрелялся, отошел, ни разу под обстрел не выходят – то можно сказать, что работают профессионалы. Минометчики тоже хорошо работают – пристреливаются с третьего залпа. Ну, а "агээсники" у них херовые, - уже смеются бойцы.
Тихая поездка
- Кто мы? – спрашивает у нашего водителя на блокпосту боец с нашивкой "Укроп" на рукаве.
- Д**цы, - отвечает с улыбкой наш водитель из "Донбасса".
Пароль принят, и мы проезжаем блокпост. Дальше Сопино в сопровождении двух добровольцев из "Донбасса" нам проехать не удалось. До Широкино оставалось пару километров и один поселок. День был солнечный, погода теплая. Море здесь покрылось льдом, и почему-то в голову никак не лезло осознание того, что здесь война. Но об обстрелах постоянно напоминали выкорчеванные взрывами толстые тополя, разваленные стены у некоторых домов и сгоревшие крыши.
 |
- И сюда иногда долетает. Журналистам тут делать нечего. И ничего не снимайте, - сказали бойцы на блокпосту неподалеку Широкино.
Не все жители окрестных поселков согласились уехать. Кто-то с интересом наблюдал за передвижением военной техники, женщины шли с продуктами, сидели на остановке. Были видны и машины с мебелью на крыше и в прицепе – большая часть населения все же выезжает из прифронтовой зоны. Из самого Широкино, по словам военных, всех жителей вывезли.
- Жалко людей, столько денег вложили в дома. Как начнется обстрел хороший – все здесь сравняют, - говорит боец "Донбасса", когда мы проезжаем через прибрежные села.
Места тут можно назвать курортными, есть много баз отдыха. Но сейчас Азовское море заминировано на случай возможного прорыва по воде и о летнем купании здесь уже никто не думает.
- Сейчас шарахнут из гранатомета, ой как шарахнут, - вдруг говорит водитель из военного сопровождения, когда наша машина начинает спуск по наклонной дороге.
Он тут же тормозит, сдает назад и заезжает за ближние дома. Его напарник не доволен:
- Подставился ты тупо, - кричит он.
Я не могу понять причины такого напряжения и, даже сказать, минутной паники. Внизу напротив нас открывался прекрасный вид на море, дома - так и тянуло выбраться из машины и сделать фотографию. Там даже не было видно никакой техники.
Но наш конвой эту идею не приветствовал. Из разговоров стало понятно, что спуск – прекрасная цель из поселка для обстрела.
- Прям как по учебнику, - утвердительно кивает наш водитель. – Дальше не поедем.
 |
Мы проезжаем очередной блокпост. На нем бойцы ВСУ. Добровольцы по-хозяйски осматривают строительные решения армии и утвердительно кивают головами.
- Довольно грамотно устроились. Хорошо окопались, гранатометы есть. О, "Зушечка", - с нежностью в голосе кивает на двуствольную зенитку наш водитель.
- С такой обороной можно и танковый прорыв сдержать, - делает вывод он.
По улице едет трактор с прицепом, доверху загруженный бытовым металлоломом, но подбитой военной техники в поселке нет.
- Металлистам есть работа, - улыбается боец "Донбасса" и рассказывает, что, на удивление, подбитую военную технику стали забирать довольно быстро.
Говорить о сдаче Широкино бойцы не хотят. По их словам, если сдавать так села под Мариуполем, то можно и Мариуполь оставить.
Перемирие по-русски
О том, что происходит в Широкино, пришлось узнавать из рассказов бойцов.
Перед переговорами "нормандской четверки" в Минске 12 февраля пресс-служба Совета нацбезопасности сообщила, что Широкино и несколько других поселков освобождено.
Уже после объявления перемирия из Широкино вышли бойцы полка "Донбасс", оставив другим украинским силам, которіе пришли на ротацию, одну улицу поселка.
- Большая часть поселка - за сепарами. "Азов" сразу оттуда вышел, а мы шесть дней с "перемирием" жили. Мы стоим на окраине, практически все село контролируют боевики. Мы там ни черта не контролируем, - рассказывает боец "Донбасса".
Называть Широкино полностью "сепарским" бойцы не могут, так как в поселке регулярно идут бои с переменным успехом для обеих сторон.
- Выходили из-под обстрелов со сменной позиции. Широкино никто не контролирует. Оно и не наше, и не их. Сепары боятся ходить по селу, и мы боимся. Но у них есть преимущество в позиции, - оценивают ситуацию в "Донбассе".
К самому перемирию военные относятся отрицательно, потому что, по их словам, сепаратисты огонь не прекращают.
- Сидим, а по нам "гасят" из танков, минометов, пушек. А мы в ответ – ну разве только из гранатомета можем ответить, - рассказывают бойцы.
- Просим поддержки "вэсушников", дайте поддержку из танков, вот четкие координаты минометного расчета сепаров. Они в ответ – "приказа нет". А нас там маринуют.
- Наши ребята из "Донбасса", "Азова", армии, Нацгвардии там держатся постоянно. Сепары "бьют" "Васильком"(автоматический миномет), "бьют" АГСом и так далее. Наша артиллерия не отвечает вообще. Работают снайперы сепаров, но достать мы их не можем – артиллерия не поддерживает, - продолжают рассказывать бойцы.
 |
По их словам, во время одного из боев за Широкино украинские танкисты все-таки не выдержали и дали пару залпов по позициям сепаратистов в нарушение приказа.
- Наверное, танкистам уже надоело смотреть на это безобразие. Они бьют – мы не стреляем, - говорит участник боя.
