В первый год войны волонтеры были теми китами, на которых выстояла украинская армия. За последние три года положение изменилось. Многие волонтеры истощились психически и физически. Наоборот, появилось больше людей, желающих сфотографироваться с яблоками в прифронтовой зоне. Ситуация в Авдеевке показала, что государство может достаточно эффективно справляться с проблемами. Но при этом на других частях фронта у военных как и раньше есть проблемы с обеспечением.
Как изменились волонтеры и те, кому они помогают, INSIDER расспросил у представителей трех крупных волонтерских организаций.
"Народный тыл" (http://nt.org.ua ),
 |
координатор медицинского сектора Ирина Гук
Помощь АТО в 2014-м и 2017-м
Летом 2014 года медицины в армии не было – как и всего остального. Мы брали все, что приносили люди: начатые упаковки ваты, перекись, зеленку. Сейчас тоже не все работает так, как хотелось бы, но общую медицину медики подразделений могут получать по заявкам. Мы уже не тратим деньги спонсоров на вещи, которые есть на складах Минобороны, занимаемся только тем, что боец и военный медик не получит от государства. Это тактическая медицина.
Например, государство до сих пор кладет в аптечку бойца резиновые жгуты и индивидуальные перевязочные пакеты, выпущенные еще "при совке". Ребята с позиции "Зенит" в районе Авдеевки недавно передали нам один в качестве сувенира – 1986 года выпуска. Упаковка давно потеряла герметичность, бинт почти рассыпается от прикосновения.
Даже если родственник бойца захочет сам укомплектовать современную аптечку, он не сможет просто пойти в аптеку и купить все необходимое. Да, в интернете можно собрать все составляющие по отдельности или даже найти готовую, но, во-первых, это будет в разы дороже себестоимости, во-вторых, большинство солдат вообще не будут этим заниматься, тратить деньги.
Кроме того, самая важная наша работа на сегодня – это комплектация рюкзаков медика. Сами сумки в Украине уже шьют, хотя государство их пока не закупает и не выдает военным. Жгуты мы покупаем в Китае, кровоостанавливающие, иглы, трубки, мешки амбу – в США, носилки, внутрикостные системы просим у друзей из Великобритании, бандажи – в Польше. Всего в каждом рюкзаке лежит до 50-60 позиций, и он может стоить до 14-15 тысяч гривен за одну штуку.
Кому помогает "Народный тыл"
Большинство военных, которые обращаются к нам за помощью – это солдаты и медики, с которыми мы познакомились в начале войны. Но к нам может написать или позвонить любой человек. Мы проверяем каждое обращение, смотрим, из какого подразделения запрос, где ребята стоят, какие задачи выполняют. Во всех подразделениях у нас есть знакомые и среди солдат, и среди командиров – всех перепроверяем.
У "Народного тыла" три направления: оптика, медицина и помощь детям погибших военных. Мы распределяем собранные деньги по желанию человека, который их передал.
Кто спонсирует "Народный тыл"
Наши спонсоры – обычные люди. Большинство из них начали помогать армии через нас еще в 2014 году. Сегодня в основе нашего бюджета до 20-30 таких патриотов, которые регулярно приносят и перечисляют крупные суммы денег, пять тысяч гривен, десять, двадцать пять. Хотя два года назад мы работали благодаря перечислению 20, 50, 500 гривен со всех регионов. Кроме того, помогают украинцы из других стран – США, Канады, Великобритании, Австрии, Польши. И с оккупированных украинских территорий, кстати, тоже.
 |
| помощь от Народного тыла бойцам. Фото Ирины Гук |
Обострение в Авдеевке глазами волонтеров
В напряженные дни в Авдеевке мы получали точечные запросы от военных медиков: например, рюкзак, тактический фонарик, немного кровоостанавливающих. Ситуаций как в Дебальцево, когда просили все и много, в том числе и бинты, и на вчера, не было.
В Авдеевке не было гуманитарной катастрофы, медики оперативно оказывали первую помощь и вывозили раненых. И "Народный тыл", и другие организации, по сути, годами работали для того, чтобы в случае обострения конфликта у ребят там было все необходимое. Когда после новостей в СМИ хлынул поток желающих помочь, старались объяснить, что есть другие точки, где нужно внимание и участие. Например, та же морская пехота, которую в то же время обстреливали из "Градов". Там огромное подразделение, но о них не написали в фейсбуке. Горячих точек, которые в любой момент могут превратиться в Авдеевку – много. Нужно готовиться и поддерживать их сейчас, а не после громких заголовков.
Некоторые пытаются помочь, не разобравшись, что именно нужно. В Авдеевку люди приезжали с пачкой носков и ящиком яблок, тратили на бензин больше, чем на то, что привозили и, конечно же, фотографировались у дорожного указателя.
Как отличить добросовестные волонтерские организации от мошенников
Проверяйте историю организации или волонтера, через которого вы хотите помочь. Во время Авдеевки мы видели огромное количество постов с карточками от неизвестных людей. Социальные сети позволяют проверять все за считанные минуты. Зайдите на страницу волонтера и посмотрите, что он делал год назад, чем жил до последних новостей об обострении на фронте.
Пару месяцев назад нам показали письмо с просьбой сброситься на 400 единиц формы для батальона. Но форму сейчас выдает государство, в ней нет необходимости. Столкнувшись с таким объявлением, просите показать запрос с печатью от воинской части. Или предложите самостоятельно купить все и привезти бойцам. Посмотрите, как "волонтер" отреагирует на такое предложение.
Главный совет банальный – думать головой. В Киеве, Харькове и Виннице детям дали задание собрать продукты для Авдеевки. Вы же можете посчитать, сколько детей учится в одном только Киеве? Зачем Авдеевке столько гречки и хлеба? Зачем сотни тысяч детей собирают еду? Несмотря на военные действия, там работали магазины, аптеки, рынок.
Что нужно в секторе военной медицины
Потребность №1 – это укомплектованные рюкзаки для военных медиков и санинструкторов (это очень важное разграничение). Себестоимость одного, приближенного хоть как-то к стандартам западных армий, может доходить до 15 тысяч гривен.
Потребность №2 - комплектация реанимационных автомобилей. Важную роль в эвакуации раненых из зоны боевых действий, совместно с военными, принимают гражданские медики. На машинах, пригнанных из Европы. Во все эти автомобили нужны, например, аппараты для искусственной вентиляции легких, дефибрилляторы, кардиографы, очень дорогие растворы, расходники. Мы укомплектовали несколько таких машин. На одну уходит до 100 000 гривен. Люди, которые там работают, не могут претендовать на поддержку государства, так как они не военнослужащие. И государство вообще, получается, закрывает глаза на то, что военных эвакуируют гражданские лица.
Потребность №3 – нормальные индивидуальные аптечки и, главное, системное обучение в учебных центрах и на полигонах, чтобы личный состав "не на бумаге" обучали оказывать себе и раненому товарищу первую медицинскую помощь, и пользоваться этими самыми аптечками.
"Армия SOS" (https://www.facebook.com/groups/armia.sos) ,
 |
один из волонтеров организации Алексей Савченко
Помощь АТО в 2014-м и 2017-м
Украинская армия уже не та что была в 2014, она строится, это длительный процесс, и в нашем случае он проходит во время войны. Обеспечение вооружением, оплата бойцам, топливно-смазочные материалы – это огромные деньги, их платит государство. Но есть потребность в современных технологиях ведения боя и разведки, а также в высокоточном оружии.
"Армия SOS" ведет четыре направления: программное обеспечение артиллерийских планшетов для расчета координат, беспилотная авиация, радиоэлектроника и автомобили. За период 2014-2017 года, мы купили и передали на фронт больше 100 автомобилей. Сейчас техника начала систематически ломаться, и мы занимаемся ремонтом.
Мы строим беспилотные комплексы, мы же их ремонтируем, совершенствуем, защищаем от подавления вражескими РЭБ. В основном, это любительские комплектующие, которые мы закупаем в Китае и собираем тут, они влаго-пыле не защищенные и не ударостойкие. Один беспилотник обходится в 4 000 долларов. Для сравнения, профессиональный польский военный –стоит 500 000 евро. Наша техника выполняет свои функции, но приходится постоянно ее ремонтировать.
Мы передали армии 8 000 планшетов. Артиллерийские программы в армии – исключительно волонтерские. Одно из государственных предприятий Оборонпрома предлагало поставить на вооружение наши разработки, но в этом случае права на разработку должны были принадлежать им. Мы отказались.
Есть волонтерские организации, которые делают патроны под снайперские винтовки, под высокоточную стрельбу. Государство не закупает их до сих пор, хотя такие патроны используются все три года. Волонтеры, которые собирают деньги на производство и производят их, по сути, нелегально, это криминальная ответственность.
Кому помогает "Армия SOS"
С 2014 года мы сосредоточили свои усилия на первой линии обороны. В начале военных действий очень часто волонтерская помощь не доезжала до передовой, задерживаясь на второй и третей линии. На блокпостах стояли солдаты при полном вооружении, такие мегатактические котики, потому что мимо них шел весь волонтерский трафик, а на передовой – голые-босые парни. Одни принципиально ничего не брали, говорили, везите на передовую, там нужнее, другие брали и даже перепродавали. Поэтому мы стали приезжать сами и передавать все бойцам лично.
В армии по-прежнему бюрократия. Пока на фронте напишешь бумажку, что нужен компьютер или телефон и пока она пройдет все инстанции, пройдет очень много времени. Намного проще обратиться к волонтерам.
 |
| фото с Facebook организации |
Кто спонсирует "Армию SOS"
Наши спонсоры – это Украинцы, бизнес, IT-компании и украинские диаспоры из Канады, США, Англии и Испании. В основном постмайдановское сообщество. Конечно, сейчас спонсоров и денег стало меньше: кто-то устал, кто-то разочаровался.
Как отличить добросовестные волонтерские организации от мошенников
Мошенники активизируются во время паники.
Есть люди, которые собирают деньги от нашего имени. Как они их тратят, отследить невозможно. Мы закрыли две фальшивые "Армии SOS" в начале войны. На соседней улице стояла табличка с нашим логотипом, мы зашли, внутри что-то типа салона красоты. Женщина сказала, что собирает деньги, чтобы помогать нам. Мы забрали у нее баннер и написали в соцсетях, что там нашего штаба нет. Мы регулярно отчитываемся о своей деятельности, стараемся быть прозрачными.
Если заниматься благотворительностью не для успокоения совести, бросая по пять гривен бродяге, лучше потратить немного времени и узнать, на что пойдут деньги.
Есть несколько хорошо зарекомендовавших себя волонтерских организаций, о которых не раз писали СМИ. Если есть сомнения, задайте несколько наводящих вопросов, попросите встретиться, посмотрите на человека. Если встречу назначают в кафе, это странно. У всех волонтерских организаций есть свои представительства.
Что нужно в секторе военной техники
Когда волонтер на вопрос "что вам нужно?", отвечает - "деньги", я понимаю, это вызывает подозрение. Но если мы дадим список необходимых комплектующих для автомобилей и беспилотников, будет бардак: производители разные, разъемы разные. Есть сотни мелочей, и каждая важна. Поэтому на ремонт автомобилей, комплектующих к беспилотникам, покупку радиосканеров, антенн и проводов нужны деньги. Например, при закупки радиосканнеров мы не можем рассказывать, что и сколько мы закупаем, разведчики просят не афишировать эту информацию.
Волонтерский центр "Фроловская 9/11",
основатель Леся Литвинова
 |
Помощь переселенцам в 2014-м и 2017-м
В 2014 году люди массово выезжали из-под обстрелов, с ребенком подмышкой и паспортом. Если повезло, успевали забрать документы, но часто оставались и без них. Тогда была задача накормить, одеть, обуть и дать хоть какой-то старт. Здесь у нас была психологическая помощь, помощь с трудоустройством, еда и медпункт.
В 2017 году ситуация изменилась. Людей, которые только что выехали, нет. Люди, которые решили остаться, в период обострения военных действий выезжают в области и возвращаются обратно. Главный ужас войны в том, что люди к ней приспособились. Ужасно, что дети воспринимают войну как часть жизни. Что будет с этим поколением, прогнозировать сложно.
Государство платит переселенцам небольшое пособие, но не всем и не всегда. Есть льготы, но они не спасают. Работающих жилищных программ нет, а самая большая проблема переселенцев – жилье. Они не хотят бесплатное жилье, им хотя бы льготное кредитование. Многие возвращаются, потому что не понимают, как жить тут через неделю, год, пять лет.
Кому помогает волонтерский центр "Фроловская 9/11"
Мы помогаем 200 семьям. Разовые запросы не считаем.
Большинство людей, которые выехали раньше, обустроились, нашли работу и сняли жилье. Мы продолжаем помогать только семьям, где есть глубокие проблемы, которые они не могут решить самостоятельно: дети с тяжелыми заболеваниями или с инвалидностью или взрослые с инвалидностью, у которых есть дети. Есть несколько стариков, у которых нет родственников, но есть прогрессирующие болезни. Кто мог, уехал в небольшие города, где проще арендовать жилье и ниже цены. В Киеве остались только те, кто привязан к больницам. В любой момент им может понадобиться скорая помощь.
Среди наших подопечных есть мальчик, который родился с весом в 650 граммов. Он ухитрился выжить, но у него гидроцефалия, стоит шунт, он практически слеп. Но есть надежда, что при правильном лечении в четыре года можно будет поставить два искусственных хрусталика, и он будет видеть. Сейчас идет война за сетчатку, ему предстоит несколько операций. Но периодически случается дисфункция шунта и операции вне плана. Тут важно срочно приехать в больницу. Для этого ребенка мы снимаем квартиру, его семья не тянет эти расходы.
Есть старички, муж с женой, они приехали из Донецка, их дом разрушен, родственников нет. Их приютили наши знакомые. Живут в углу комнаты, отгороженном шкафом. Пенсии на еду и лекарства не хватает. Но одна из главных потребностей – поговорить. Когда кто-нибудь приезжает с продуктами и лекарствами, нужно быть готовым к нескольким часам разговоров. Иногда людям, которые к нам приходят, нужна не столько гуманитарная помощь, сколько общение.
Есть несколько взрослых с тяжелыми болезнями, которым мы помогаем. Относительно легко собрать деньги для ребенка и почти невозможно – на лечение взрослому мужчине. Но нам удалось помочь педагогу и баянисту Юрию Калашникову, которому поставили диагноз "онкология". Сейчас остался последний курс химиотерапии и лечение печени. Он в ремиссии. После второго курса "химии", когда его на пару дней отпустили домой, он сказал, что хочет сыграть благотворительный концерт. Мы отнеслись к этому скептически. Было лето, жара, он с трудом переживал поездки в машине, а тут решил взять 18-килограммовый инструмент. Решили, что он отыграет минут 15, а он играл полтора часа. Все, кто там был, видели одно и то же – он выздоравливал на глазах.
Есть бабушка Рая, которую летом сюда привел сын. Сказал, что вот мама, вот ее документы, у него нет возможности ей помогать, он пошел "в большую жизнь". Первую неделю она жила в доме престарелых, но потом стало ясно, что ей нужно специализированное заведение - у нее прогрессирующая деменция. Мы перевезли в психиатрическую больницу в Чернигове, и вот уже восемь месяцев я приезжаю, плачу по счетам, привожу вещи, еду и заново с ней знакомлюсь. Сын приезжал один раз. У нее есть и другие родственники, она о них рассказывает, но найти их не получилось.
Нам приходилось хоронить людей. Среди наших подопечных был мальчик, родившийся с редким дефектом лимфосистемы. В Украине ему помочь уже не могли, и мы год пытались стабилизировать его состояние, чтобы вывезти на лечение за границу, но не получилось. Он умер. Я организовывала похороны. Пришла в похоронную лавку и поняла, что не могу произнести вслух слова "мне нужен детский гроб".
Это тоже одна из важных нерешенных проблем. Человеку у нас положено место на кладбище по месту прописки. А умирать в другом городе можно только за деньги. Нам по-человечески помог директор кладбища в Новопетровцах, дал семейный участок.
Кто спонсирует волонтерский центр "Фроловская 9/11"
Это люди, которые приносят вещи, перечисляют деньги, организовывают летние концерты у нас во дворе и собирают "на шапку" на операцию или медикаменты для наших подопечных. Еще нас спонсируют немецкие дети. Их учитель родом из Украины, и они регулярно пекут пироги, проводят ярмарки, собирают деньги и мелкими купюрами передают их нам.
Как отличить добросовестные волонтерские организации от мошенников
Только личное доверие. Никаких критериев, как отличить добросовестных людей от недобросовестных, нет. Как правило, советуют смотреть на отчетность. Но мы только собираемся запускать сайт, раньше не было времени. Можно прийти и посмотреть наши отчеты тут, но в публичном доступе и в полном объеме их нет. У меня, наоборот, вызывают вопросы люди с идеальными отчетами. Например, товарищи, которые стоят на перекрестках с боксами. У них с документами все прекрасно - могу подарить пакет документов, который я у них как-то отобрала. Но это жулики. До семей, на которые они собирают, доходит лишь несколько процентов пожертвований, но вы никогда этого не докажете.
Лучше помогать напрямую, это эффективнее. Можно взять под опеку отдельную семью или бойца на фронте.
 |
| Семья, получившая помощь от волонтеров. Фото с Facebook центра на Фроловской |
Чем можно помочь переселенцам?
В 2014 году, что бы ты из дому не принес, это кому-то да пригождалось. Сейчас такого нет. У большинства семей точечные потребности. Всегда нужна чистая и качественная детская одежда, обувь, вата, бинты, стерильная марля, йод, зеленка и памперсы. Взрослая одежда нужна меньше.
С работой помогает "Центр занятости вільних людей", им можно отправлять вакансии. Большинству наших подопечных нужны врачи-реабилитологи, которые помогают восстанавливаться после операций.
Я хочу создать дневной центр для детей с инвалидностью, чтобы их родители могли пару дней в неделю работать или уделять время себе. Я ищу спонсоров, чтобы выплачивать зарплату медработнику, социальному работнику, реабилитологу, сделать небольшой ремонт, купить реквизит. Пока такого спонсора нет.
