Стратегическая цель экономической блокады Крыма, по мнению ее сторонников, заключается в том, чтобы тамошние жители, поддерживающие российскую оккупацию, осознали, что без Украины им не прожить, и захотели вернуться обратно под контроль Киева.
Такая стратегия вызывает как минимум два вопроса:
1. Есть ли примеры из мировой практики, подтверждающие ее эффективность в подобных обстоятельствах?
2. Насколько вероятно, что общественные настроения на полуострове вследствие блокады будут меняться именно в ту сторону, которая выгодна украинской стороне?
40-летний пример
Начать нужно с того, что есть три основных инструмента силового экономического давления – санкции, эмбарго, бойкот и блокада.
Под санкциями понимаются отдельные запретительные меры.
Эмбарго – полное или частичное прекращение экономических связей.
Бойкот предполагает отказ от торгово-финансовых отношений как на государственном, так и на частном уровне.
Блокада – полная экономическая изоляция.
Те меры, которые украинская власть собирается применить к Крыму, больше соответствуют понятию эмбарго, а не блокады. То есть речь идет не о самой крайней форме экономического давления. Вряд ли стоит ожидать в таком случае и кардинальной смены настроений на полуострове.
Но произошла бы эта смена, если бы даже была введена полноценная блокада? В данном случае стоит обратиться к примеру Северного Кипра – наиболее близкому к крымскому случаю.
В 1960 году Кипр получил независимость. Спустя 14 лет на острове случился военный переворот, в результате которого к власти пришла греческая хунта. Турция, увидев в этом опасность для своих интересов, оккупировала 35% островной территории.
В 1983 году турки-киприоты объявили себя Турецкой Республикой Северного Кипра, которая признается на сегодняшний день только Турцией и Абхазией. На ТРСК наложено международное эмбарго. Республика Кипр также не имеет с ней никаких экономических отношений.
Экономика ТРСК в огромной степени зависит от турецкой помощи. Все внешнеторговые операции Северного Кипра могут идти только через Турцию. Последняя предоставляет 55% экспорта и принимает 48% импорта ТРСК.
К основным экономическим проблемам Северного Кипра относят недостаток инвестиций, квалифицированной рабочей силы и опытных менеджеров, а также инфляцию и зависимость от турецкой лиры.
В 2004 году, согласно плану ООН, был проведен референдум о воссоединении двух частей острова с последующим вступлением объединенной республики в ЕС.
65% турков-киприотов поддержали эту инициативу, но 75% греков-киприотов высказались против, считая условия объединения слишком протурецкими. В итоге в ЕС вступила только Республика Кипр, а ТРСК до сих пор добивается снятия международного эмбарго.
Таким образом, даже 40-летний период экономического давления до сих пор не привел к воссоединению турецкой части Кипра с греческой, несмотря на то, что их объединяет прозападный геополитический вектор.
Мстить или возвращать
Торгово-транспортные удары Киева по Крыму можно считать наиболее эффективными с точки зрения экономического сопротивления агрессору в сложившихся условиях. Но это едва ли стоит рассматривать как состоятельную стратегию возвращения полуострова.
Тем более, что готовность многих крымчан смириться с ограниченными потребительскими реалиями сегодня более реальна, чем их бунт против оккупационной власти с целью восстановления прежних связей с Украиной.
С одной стороны, пророссийской части крымского населения в основном присущ советский менталитет, предполагающий, что ради материальных благ можно потерпеть ограничения прав и свобод.
С другой – нынче многие крымчане не представляют безопасную жизнь на полуострове без кремлевской власти. И в данном случае безопасность выступает в роли того права и той свободы, ради которых можно потерпеть материальные трудности.
Чувство физической и политической безопасности здесь неразрывно связаны. Первая служит биологическим фундаментом для второй, а вторая - идеологической формой для первой.
Но вся эта логика не имеет никакого значения, если нас интересует только возмездие, а не возврат своей территории.
Некоторые украинские реакции на отключение света в Крыму показали, что мы порой озабочены не столько тем, как возвращать потерянные территории, сколько тем, как отомстить их населению за поддержку оккупации.
При этом упускается из виду, что там продолжают жить немало граждан, которые остаются лояльными к украинскому государству. И далеко не у всех из них такие меры, как отключение света, укрепляют патриотические чувства.
В современных условиях вернуть оккупированные территории без борьбы за общественные настроения практически невозможно. Поэтому выбор сводится к двум вариантам: мстить, ничего при этом не меняя, или конструктивно действовать сегодня, чтобы заложить основу для положительных изменений завтра.
