Виктор Зотов, пожалуй, единственный украинский архитектор, популяризирующий идею обустройства комфортного города, города для горожан – с современным транспортом и навигацией, общественными пространствами, велодорожками, пешеходными зонами и парками.
Уже седьмой год он организовывает в Киеве фестиваль урбанистики CANactions, на который съезжаются известные архитекторы и дизайнеры со всего мира. С 12 по 17 мая мероприятие проходило на территории бывшего завода металлоконструкций на Выдубичах, превратившегося в арт-кластер благодаря другому фестивалю - "Гогольфесту".
"Мне не нравится, когда наши градостроители и проектировщики говорят языком квадратных метров и пассажиропотоков. Говорить нужно о людях, которые живут в городах, об их потребностях", – утверждает Зотов, описывая главный посыл CANactions. Говоря о городе, он часто переходит на философские темы – много рассуждает об общественной морали и свободе.
Реальные же проблемы Киева – будь то хаотическая застройка центра города или обилие уличной рекламы на улицах – Зотов предлагает решать радикально, с помощью бульдозера. Правда, механизмы и последствия таких шагов не уточняет.
INSIDER поговорил с архитектором о "фейках" в городском пространстве и о "сказке", которой не хватает для развития Киева.
Нас окружают фейки. Это главный диагноз страны
– Основной лозунг нынешнего CANactions – Authenticity, настроящее. Что имеется в виду?
– Первое название фестиваля было "не брехня", или fakelessness. С точки зрения диагноза нашей страны – это основная проблема. У нас все – фейк. Я иногда захожу в супермаркет и пытаюсь понять, что из того, что там есть, съедобное. А ничего. Даже вода.
Как-то по радио я услышал фразу, которая повторялась с частотой примерно раз в 10 секунд: "Я научу вас личному обогащению". По-моему, это страшный тезис, страшнее, чем порно или водку продавать. Такую фразу сейчас нельзя произносить в развитых странах. А здесь это нормально.
Желание быть богатым у украинцев часто подменяется желанием казаться богатым. Вот это "казаться", быть тем, кем человек не является на самом деле, это и есть фейк.
Он везде. В том числе и в архитектуре. Если посчитать количество краски, которую покупают в Украине, мы будем на первом месте с большим отрывом. В Киеве все красится, имитируется по камень, камень – под дерево, под метал, сплошной фейк.
 |
| Фото: Andrey Mikhaylov, СANactions |
Еще один фейк – реставрация зданий. Она у нас выглядит так: сломали и построили такое же, только лучше. В 1964 году была принята Венецианская хартия, которая определяет, что реставрация – это исключительная мера, аутентика материала при реставрации должна быть сохранена, а любое дополнение – нести на себе отпечаток нашего времени. А ты выводишь своих друзей-иностранцев на Майдан и спрашиваешь: когда эту колонну сделали? Никто не может отгадать. Потому что она – фейк.
Теперь посмотрим на киевские площади. Это публичные пространства, важнейшая составляющая городской жизни, определяющая комфорт горожан. Однако большинство площадей в Киеве - Ленинградская, Московская, Харьковская - представляют собой дорожные развязки. Или же заставлены машинами, киосками, как Печерская или Михайловская. В любом случае, людям там делать нечего.
Когда-то вокруг Манежной площади в Москве разгорелся скандал – ее отремонтировали таким образом, что загнали людей под землю, напичкав это пространство торговлей. Профессиональное сообщество такой способ развития площадей тогда осудило. Но после этого все равно появился наш Майдан. Снова люди под землей, сверху – один дизайн. По этому же сценарию должна развиваться Европейская, Контрактовая, Львовская площади. Почтовая тоже в большей мере пошла по этому пути.
 |
| Фото: Максим Кудимец, Insider |
– Как, по вашему, бороться с фейками в городском пространстве?
– Аристотель сказал, что город – это пространство между людьми. Фукидид – что город – это люди, а не стены. Наши города всегда выглядят так, как люди, поэтому единственное, что надо делать – это думать про людей, с ними работать, тогда города будут меняться автоматически.
Хороший архитектор сегодня – это тот, кто может избавиться от лишнего. Нам нужны правила и жесткая ответственность. Чем больше они (чиновники, – авт.) будут чувствовать, что находятся под нашим прицелом, контролем, чем больше они нас боятся, тем лучше.
Нам также нужна прозрачность и доступность госучреждений. Еще – пустота. Именно пустота для меня неотделима от свободы. В Киеве очень мало свободных мест. Например, попробуйте найти хоть одно такое место на Майдане – там везде сплошной дизайн.
Сейчас во многих местах я с удовольствием воспользовался бы бульдозером.
– Вы вспомнили о киосках. Война с ними ведется уже много лет, но безуспешно. Недавно активисты организовали движение "Кияни проти МАФів". Им противостоят торговцы, которые утверждают, что их права ущемляют. Как решить проблему цивилизованно?
– Не надо никаких МАФов. Снести их все! Да (у торговцев, – авт.), есть контраргументы про рабочие места, "как же так, людей разогнать". Но заботиться об этих людях должны другие структуры. Есть профсоюзы, государственные органы.
А торговцы должны осваивать первые этажи зданий, что принято во всех цивилизованных странах. Сейчас Главархитектуры разработал какой-то очередной план по упорядочению МАФов – отсчитывают какие-то расстояния от детских садиков и так далее. Но это спекуляция. Все это делается только для того, чтобы сохранить коррупционную составляющую.
Цивилизованность определяется отсутствием рекламы, киосков и стихийной торговли на улицах. Для этого отводится несколько мест в городе. А по большому счету, не стоит развивать потребительское общество.
 |
| Фестиваль CANactions на территории арт-кластера на Выдубичах. Фото: Andrey Mikhaylov, СANactions |
Нам нужна красивая сказка, к которой хочется стремиться
– Есть исследования о том, что Киев в своем развитии отстал от соседних Варшавы и Праги на 20 лет. Есть ли у нас шанс, воспользовавшись опытом этих городов, в том числе и их ошибками, сделать качественный прорыв?
– Сейчас специалисты из Европы едут в Украину, потому что многие процессы здесь интересней. Начинать нужно с понимания того, что мы находимся в совсем плохом положении. Это полезнее, чем обманывать себя и наводить "косметику", которая, если сравнивать с человеческим организмом, создает неправильное представление о болезни. Что-то сверху запомадили, а внутри идут вредные процессы.
Да, у нас все плохо, но в то же время, в этом есть определенные преимущества. Мы как будто находимся на низком старте, чего нет в Европе. Динамика нашего роста может быть сумасшедшей. Я бы не стал проецировать наше 20-летнее, а, может, и большее, отставание на 20 лет вперед.
Есть грузинский опыт, при всей его неоднозначности. За 5 лет там произошли огромные преобразования. Надеюсь, мы сможем сделать что-то подобное.
– По примеру какого города мог бы развиваться сейчас Киев?
– Думаю, мы должны пойти по пути Копенгагена. Все знают, что это велосипедный город (50% копенгагенцев ежедневно передвигаются на велосипеде. В городе построено 400 км велосипедных дорожек, – авт.). Но велодорожки – это лишь следствие развития города. Важнее говорить не о велосипедах, а о самих горожанах – как они передвигаются, переходят улицу, на каком расстоянии общаются, как реагируют при встрече. Мне кажется, нам в первую очередь нужно менять людей.
Копенгаген может стать для нас большой красивой сказкой, к которой стоит стремиться. Вообще, нужно всегда ставить себе самые далекие и красивые цели из возможных.
Но, как обычно, нам потребуется "адаптатор", ментальный переводчик их реалий на наши. А то, бывает, поехал человек за границу, посмотрел, как там все правильно и хорошо, вернулся и продолжил свинячить, как и раньше.
 |
| Общественное пространство на CANactions. Фото: Alya Druzhenko |
– В рамках CANactions были выступления кандидатов в мэры. Как вы думаете, кому-то из них удастся достичь той мечты, о которой вы говорите?
– Все они, к сожалению, говорят старыми категориями. Например, о развитии транспортной инфраструктуры. А ведь нужно развивать велосипеды, а не автомобили. Есть пример реформ Энрике Пеньялосы (бывший мэр Боготы за три года воплотил концепцию "города для людей". На месте автодорог были построены пешеходные зоны, велодорожки, парки и скверы. В городе функционирует одна из лучших в мире систем общественного транспорта, которая позволила сократить трафик на 40%, – авт.). А наши чиновники тратят сотни миллиардов вообще не туда. Чтобы через 20 лет осознать, что этого не нужно было делать.
Но, надеюсь, до политиков тоже уже начало что-то доходить. Майдановская волна оказывает большое влияние на все сферы общественного развития. На фестивале мы пытаемся доносить какие-то знания о пространстве, городе, в том числе и до них.
Например, говорим о том, что не нужно мерить город пассажиропотоками, как любят наши градостроители. Нужно ставить перед собой совсем другие цели, например, сделать счастливый город. Под этим автоматически будет подразумеваться и обустройство парков, и экология, и комфорт. Но к этому процессу должно быть причастно как можно больше людей. Один проектный институт не в состоянии решить эту задачу.
– У вас нет ощущения, что такие инициативы, как ваша, находятся с чиновниками в параллельных реальностях, а для того, чтобы что-то изменить, нужно предлагать какие-то конкретные проекты, лоббировать важные для города решения?
– Многие мои коллеги считают, что нужно идти к власти и что-то ей предлагать. Я бы не стал чиновников заставлять что-то делать, мы им показали (свои проекты, – авт.) – если это что-то стоящее, они нас сами находят. Такой опыт уже был.
Например, по результатам нашего воркшопа по ревитализации Телички команда-победитель представляет свою концепцию. Там никто не чертит угол фасада, скорее, это сказка, к которой стоит двигаться.
Позже, думаю, в течение месяца, мы подготовим вполне конкретные предложения, включая методические, что нужно делать, кто это должен делать, какими методами, чего нельзя делать.
 |
| Фото: Andrey Mikhaylov, СANactions |
Пространство Телички – суперресурсно, оно находится практически в центре города. Из него можно сделать арт-кластер, события которого будут повышать статус этой территории, в том числе и с точки зрения бизнеса. Не привлекательными фасадами, не ценой на квадратный метр, а жизнью, которая тут начинает зарождаться. Инвесторы, вложившие сюда деньги, позже смогут получить нечто, что учтет их интересы, а также что-то полезное для города.
У нас же (архитекторов, общественности, – авт.) тут нет никаких интересов, кроме одного – чтоб сюда не пришел какой-нибудь застройщик и не построил очередной ужас, забив сваи в Днепр. Мы хотим сделать ставку на культурную составляющую, которая будет формировать в том числе и публичное пространство в рамках города. Сейчас никто таких целей перед собой не ставит. Все хотят вложить 100, а получить 1000.
Главное – не заходить туда, где тебя могут использовать
– Как происходит взаимодействие между застройщиками и архитекторами? Есть ли у вас какой-то кодекс чести, не позволяющий преступать определенные рамки?
– У каждого есть та грань, за которую ты не зайдешь. Многие считают, что архитекторы – это общественный авангард. Иногда кажется, что ровно наоборот – это та профессия, которая всего лишь позволяет зарабатывать деньги. А это всегда какая-то проверка на вшивость, и не все ее проходят. Есть такое выражение, что архитектор удовлетворяет потребности клиента, а не общества. Это правда.
Хотя проблема морали универсальна для любой профессии. Какая разница, печешь ли ты пирожки, пишешь статьи или проектируешь дома. Правда, последствия от плохой архитектуры действительно страшны – построил какой-то ужас, и он еще лет 100 будет стоять и напоминать о том, кто это сделал.
 |
| Фото: Facebook/TEDx Kyiv |
Я делал какое-то количество работ в самом центре – на Андреевском спуске, Трехсвятительской, Крещатике. Каждый раз я задавал себе вопрос: а начинать ли вообще? Ведь ты никогда не знаешь, у кого (из заказчиков, – авт.) какая планка допустимого.
Для меня важно вовремя выдвинуть руку и не заходить туда, где тебя могут использовать. Например, мы делали один проект на Андреевском спуске и предложили заказчику сделать заезд к объекту через тоннель, потому что проезд машин по спуску запрещен. Даже нашли вариант, когда этот тоннель занимал всего 5% бюджета. Мы сразу поставили условие: если не будет тоннеля, нас там тоже не будет.
Мой портрет идеального заказчика такой. Первая встреча: клиент просит, например, сделать "мягкую классику", вы улыбаетесь другу другу, все вроде хорошо. Затем вы открываете свой альбом, заказчик замолкает, повисает долгая пауза. Клиент, видимо, думает: "Зачем я сюда пришел, да еще и денег дал?" На втором свидании он начинает сомневаться. А на третьем - уверен в том, что надо делать только так, как говорите вы. И, конечно, никакой "мягкой классики".
– Есть ли примеры хорошей современной архитектуры в Киеве, с вашей точки зрения?
– Боюсь кого-то обидеть, но большинство моих иностранных коллег называют только здания немецкого и голландского посольств. После того… да, собственно, года после 85-го, когда была построена гостиница "Салют", хорошего было мало.
Но, надеюсь, скоро все будет иначе – вот-вот подойдет новое поколение архитекторов, дизайнеров. Будут выходить на поверхность ребята, которым до 30, может, немного за 30, они начнут активно влиять на развитие города. Между ними и теми, кто все это понастраивал, дистанция в 40 лет. Мне 50, но даже таких, как я мало, а 40-летних архитекторов вообще почти нет.
